Miyagi, Эндшпиль - Вестник

Слово-протест, автопортрет из царапин и голая комната
Мой манифест — теперь без людей и шумихи, молчание — золото
Я неразборчиво буду писать эти строки для каждого, надо же
Даже когда не могу наслаждаться гармонией, она остается чем-то важным

Определенность, совесть и время теряли районами
Меня подкидывала невесомость и несправедливости многоугольники
Терпело бедствие мировоззрение, жалкими воплями чаши терпения
Улицы снова дарили идеи, улицы снова дарили сомнения

Истощал патологию душ, я с curandero делил эту комнату
Мы витаминами будем, топили себя кораблями, запутали логику
Забирай, Амазонка меня, раскидала по полкам, принимала maloca
Не сетовали голоса на невежду, подонка, что вечно вокруг да около